Как же утомляет все это, ей-богу. Волосы пытаются подняться дыбом и навеки в оном положении зафиксироваться. От этих постоянных дрязг затылок ломит, а психика гнется, и вообще чувствуешь себя как Польша в 1975 году. Вот когда-нибудь вырвусь я на свободу, к чертовой матери отсюда. Главное, празднуя ее, не остаться без головы. И пусть вам всем будет весело!
Я дурак и германские страны едят мой мозг, я недавно перечитал книгу об объединении Германии... Все, я не буду, не буду больше оправдываться (под морем - хеталийский клип о создании Германской Империи. Единственный на эту тему, который я видела. Вообще-то там, конечно, не про собственно объединение стран... ну да ладно. Зато там о душе! И англицкие субтитры есть)
Вот сейчас, в данную минуту, на душе так удивительно спокойно, мирно, даже не верится... И все верится в лучшее. И хочется не железом и кровью, а добрым словом. И соединять, а не разрывать. И чтоб все по правде, по-честному. Иногда надо просто объединиться, люди... или нет. Надо просто протянуть кому-то руку, хотя бы попробовать. Почему мы так боимся неизведанного и сколько еще из-за этого будем блуждать в своей тьме одни, а? Неужели правда так чудовищно тяжело. Ну ладно, я человек закомплексованный, на психику хромой. Просто бывает так, что чувствуешь: вот когда этот кто-то рядом, мне ничего в мире не страшно, даже конец света нам не страшен, если мы рядом. Хипповские настроения одолевают, видимо, весна скоро.
Ночью состоялся презабавнейший разговор с альтер эго. Начать с того, что альтер эго с каменным лицом называл меня захватчиком, вредителем и неудачным экспериментом полоумного химика, а потом объяснял, как это - легко искренне прощать, но никогда не забывать. Потом мы стали думать, как изобрести прививку от нацизма и расизма, но не придумали ничего, хотя варианты приходили на ум довольно занятные и зловещие. Потом мы немного поболтали о судьбах людских, и тут альтер почему-то вслух пожалел, что не доприбил меня во младенчестве, когда была возможность О_о Мне кажется, это было не всерьез.
Игры подсознания, ети их. Погладь подсознание, сцуко!
Это ощущение, как будто ты провел языком по металлу и запил родниковой водой, такой холодной, что губы сводит. Фшшшш, вот так и понимаешь, что весна танцует фламенко прямо у тебя под носом, а ты все отворачивался в поисках непонятно чего, даже когда ветер хлестнул по лицу запахом битого льда, сгинувшего февраля. Непрошеные чувства хватают за локти и пытаются вывернуть руки, но я с радостью посмотрела бы на того, кто сможет это сделать без потери моральной целостности, к тому же драться можно любыми конечностями. Ух, как бы рада я была с кем-нибудь подраться, нет, ну просто чтоб и мне морду набили, и я кому-нибудь морду набила, и чтоб потом можно было валяться на земле или пойти напиться до состояния нестояния - вот подобное времяпровождение офигенно отвлекает от всяких ненужных мыслей. Черт бы побрал их. А хотя хрен бы с ним, пусть все идет как идет.
В очередной раз скончался чудо-ящик. С чем себя и поздравляю, ибо это явно намек мироздания на то, чтоб я поберег свой моск для чего-нибудь стоящего. Хотя способ сломать его я всегда найду - вот, оказывается, мне для этого достаточно полистать подробный атлас мира. И еще. Как бы мне поменьше переживать из-за событий, произошедших чертову кучу(с человеческой точки зрения) лет назад? Перестать кусать локти и не спать ночами из-за того, что уже не изменить? Я действительно все это слишком, слишком близко к сердцу принимаю. Вот мои вспышки спонтанного буйства и злости происходят в 80% случаев из-за того, что мне нечто кажется несправедливым. Опустим вопрос о том, как паталогическая тяга к справедливости может сочетаться с умением получать кайф от того, что обвел кого-то вокруг пальца. Несправедливость пробирает меня до костей. Включается средневековая логика: дальше все просто - достать двуручник и покарать зло нахрен. А Я НЕ МОГУ ПОКАРАТЬ. Не могу не могу немогунемогунемогу. Поэтому не получается успокоиться. И даже желание рассказать всем правду в рупор со Спасской бессмысленно изначально. Ведь вообще большинству нормальных людей причины моих метаний глубоко и вдумчиво безразличны. Возможно, что это правильно, хотя я так не думаю. Ну и ладно. Я всем им еще покажу. Всем-всем. Все узнают правду. Я ее скажу на каждом языке мира.
читать дальшеЛев Мей представлен в русской вольной поэзии только одним и притом ранним стихотворением — «Вечевой колокол». Это стихотворение примыкает к давней в русской литературе традиции сочувственного изображения новгородской вольницы.
Произведение Мея посвящено заключительному этапу борьбы Новгорода с централизованным Московским государством. В 1478 году вечевой колокол — символ свободы города — был снят и увезен в Москву.
ВЕЧЕВОЙ КОЛОКОЛ
Над рекою, над пенистым Волховом, На широкой Вадимовой площади, Заунывно гудит-поет колокол. Для чего созывает он Новгород? Не меняют ли снова посадника? Не волнуется ль Чудь непокорная? Не вломились ли шведы иль рыцари? Да не время ли кликнуть охотников Взять неволей иль волей с Югории Серебро и меха драгоценные? Не пришли ли товары ганзейские, Али снова послы сановитые От великого князя Московского За обильною данью приехали? Нет! Уныло гудит-поет колокол... ...Поет тризну свободе печальную, Поет песню с отчизной прощальную: «Ты прости, родимый Новгород! Не сзывать тебя на вече мне, Не гудеть уж мне по-прежнему: Кто на бога? Кто на Новгород? Вы простите, храмы божии, Терема мои дубовые! Я пою для вас в последний раз, Издаю для вас прощальный звон. Налети ты, буря грозная, Вырви ты язык чугунный мой, Ты разбей края мне медные, Чтоб не петь в Москве, далекой мне, Про мое ли горе горькое, Про мою ли участь слезную, Чтоб не тешить песнью грустною Мне царя Ивана в тереме.
Ты прости, мой брат названый, буйный Волхов мой, прости! Без меня ты празднуй радость, без меня ты и грусти. Пролетело это время... не вернуть его уж нам, Как и радость да и горе мы делили пополам! Как не раз печальный звон мой ты волнами заглушал, Как не раз и ты под гул мой, буйный Волхов мой, плясал. Помню я, как под ладьями Ярослава ты шумел, Как напутную молитву я волнам твоим гудел! Помню я, как Боголюбский побежал от наших стен, Как гремели мы с тобою: «Смерть вам, суздальцы, иль плен!» Помню я: ты на Ижору Александра провожал: Я моим хвалебным звоном победителя встречал. Я гремел, бывало, звучный, — собирались молодцы, И дрожали за товары иноземные купцы, Немцы рижские бледнели, и, заслышавши меня, Погонял литовец дикий быстроногого коня. А я город, а я вольный звучным голосом зову То на немцев, то на шведов, то на Чудь, то на Литву! Да прошла пора святая: наступило время бед! Если б мог, я б растопился в реки медных слез, да нет! — Я не ты, мой буйный Волхов! Я не плачу, — я пою! Променяет ли кто слезы и на песню — на мою? Слушай... нынче, старый друг мой, по тебе я поплыву, Царь Иван меня отвозит во враждебную Москву. Собери скорей все волны, все валуны, все струи — Разнеси в осколки, в щепки ты московские ладьи, А меня на дне песчаном синих вод твоих сокрой И звони в меня почаще серебристою волной: Может быть, из вод глубоких, вдруг услыша голос мой, И за вольность и за вече встанет город наш родной».
Над рекою, над пенистым Волховом, На широкой Вадимовой площади, Заунывно гудит-поет колокол; Волхов плещет, и бьется, и пенится О ладьи москвитян острогрудые, А на чистой лазури, в поднебесьи, Главы храмов святых, белокаменных Золотистыми слезками светятся.
Только что, Жириновский, по ТВ: "Как невозможен коммунизм, так невозможна любовь до гроба!" Сцуко, он что, не понимает, как нам, идеалистам, больно такое слушать?
Ых, Март, хватит грузить себя, говорю тебе. А то при слове "кукушка" ты реально будешь вспоминать не птицу, не часы, а войну с Финляндией. И вообще, иди, сходи на Чистые Пруды, посмотри на Кинчева, не знаю, сделай что-нибудь! Хватит тут сидеть и думу думати, а то додумаешься до состояния нестояния. Ты ж можешь. Все! Партия дает установку на позитив! Всем, сцуко, улыбаться! Кто будет хандрить - отправлю у Сибирь убирать снег! И не пищать!
Все-таки я полный олух. Я себя не понимаю. Не понимаю себя я. Да, и еще. Почему, когда все летит к чертям, я становлюсь таким отмороженным и спокойным, а когда все выправляется, я начинаю нервничать и психовать задним числом, а потом пытаюсь "развеяться" или "повеселиться" и после этого хромаю еще с неделю? По-моему, я дурак. Не вижу другого объяснения. Я вообще не вижу хотя бы одного рационального объяснения своей манере поведения, кроме психического заболевания.
Ну вот. Стоило вильнуть хвостом - получила по полной программе. Сижу дома. Надо читать историю и "Очерки русской смуты", но меня от них начинает плющить и колбасить, а мне нельзя. Но читать надо. Только я не могу! Если только не хочу кровью книжку закапать. Как же меня это бесит, бесит! Особенно эта Брест-Литовская конференция. Хуже татаро-монгольского ига! Читать тяжело, все лихо плывет перед глазами. А все потому что я поступаю неправильно. Жила бы по человечески - не болела бы всякой хренью.
И. А. Бродский - Элегия.
Издержки духа -- выкрики ума и логика, -- вы равно хороши, когда опять белесая зима бредет в полях безмолвнее души.
О чем тогда я думаю один, зачем гляжу ей пристально вослед. На этот раз декабрь предвосхитил ее февральских оттепелей свет.
Какие предстоят нам холода. Но, обогреты давностями, мы не помним, как нисходят города на тягостные выдохи зимы.
Безумные и злобные поля! Безумна и безмерна тишина их. То не покой, то темная земля об облике ином напоминает.
Какой-то ужас в этой белизне. И вижу я, что жизнь идет как вызов бесславию, упавшему извне на эту неосознанную близость.
Знаю, что это нехорошо и вообсче по-бабски, но пусть уж мои недостатки поработают на меня, а? Итог: если сказать начальству, что у тебя как-то странно кружится голова и демонстративно поплевать кровью, начальство отпустит домой >_< все равно в нашем заведении нечем мерить давление...
Неприятный день. Впал в мрачное нервическое возбуждение и уехал в лес. Лупил там корягой дерево примерно час. Немного полегчало. Голова просто раскалывалась. И сейчас немного болит. Все-таки хорошо, что я могу уехать и побыть один. Надо бы мне улыбаться почаще. Больше всего не люблю, когда меня уличают в тщеславии, потому что оно не является основной движущей причиной силой моих поступков. С другой стороны - оно все же есть, и от этого не отвертишься. И еще бывает тяжело защититься от обвинения во лжи, поскольку я совершенно искренне могу поменять точку зрения на 150 градусов за одни сутки.
ААААААААААааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа!!!! *носится по комнате кругами, кидается предметами* Я себя ненавижу! Я просто убожество! НО Я СДЕЛАЮ ИЗ СЕБЯ НОРМАЛЬНОГО ЧЕЛОВЕКА, СДЕЛАЮ! А еще я буду петь и рисовать. Ага. Рисовать. И не буду трясти головой, потому что от этого она сильнее болит. И УСПОКОЮСЬ. Успокоюсь, твою дивизию.